За свою насыщенную жизнь я видела достаточно общаг. Не вот прям много, но достаточно для того, что бы быть готовой снять про это фильм. По скольку у меня нет денег на это, да и сценарист из меня дерьмовый, просто напишу это тут. Дальше будет #многабукайф
Моё знакомство с общежитиями началось в городе Ярославль. За неимением материальных средств, да и просто веселья ради я снимала комнату в общаге. Начать надо с того, что райончик был, мягко говоря, лютый. Если кто есть из Ярославля, меня поймут сразу же, когда прочтут слово Брагино. Для остальных - это как Купчино и Люберцы в начале двухтысячных вместе взятые. Так вот общага эта представляла(а может и сейчас представляет) из себя здание из девяти этажей, в котором столько колорита, сколько сложно представить на самой лютой сходке виктора цоя, Юрия Хованского и Кати Клэп одновременно. И всё это смешивается, брызжет и кажется, будто это отдельная вселенная. На седьмом этаже была моя комната, которую, как мне тогда казалось, очень любезно уступили мне какие-то девочки студентки. Говорить о том, что туалеты и душевая не соответствуют названиям, думаю, не стоит. Кухня и коридор были прокурены, но было достаточно чисто. Чистоту поддерживала Таня. Таня была самым приятным человеком в блоке. Не пила, работала не покладая рук, ухаживала за собой, мужем Колей и дочерью Светой. Муж Коля работал на троллейбусе, помогал жене и в свои заслуженные выходные доставал заныканный в кресле в общем коридоре "Виноградный день" и расслаблялся. Всё бы было хорошо, если бы на помощь к нему не приходила Марина. Марина - это кладезь современного юмора, с шестым размером груди. Марина верила, что ей двадцать пять, хотя на деле было около сорока пяти. Она тоже работала на троллейбусе, только не водителем, а кондуктором. Марина любила пить. Марина очень любила пить. У нее был муж Валера. Валера был добрым мужиком, зарабатывал как мог, чинил всё что было непочинено, показывал Марине, что не хочет с ней жить, но деваться некуда, ведь они растят дочь. Однажды Валера отдал мне старые советские колонки за 500 рублей, после чего Марина прибежала ко мне в комнату и начала бить меня тапком, мол, я у нее мужа увожу. Дело закончилось тем, что Марина уснула в моём кресле, заливая всё слезами со словами:"А мне он ничего не дарил"! После этой истории Марина нашла себе молодого парнишку лет двадцати трех, с которым ей было круто бухать и конечно же, чувствовать себя на двадцать пять. Валера злился, не пускал ее домой, а она всё долбилась в двери днями и ночами без устали, а потом засыпала на кресле в общем коридоре, не зная, что она спит со спрятанным виноградным днём. Вы спросите, где же была их дочь? - она тусила со своим парнем на разбитом тазу, иногда заходя в общагу, что бы прилюдно полобызаться с ним на том самом кресле, на котором сидел Коля по выходным и иногда спала Марина. Хорошо, что я не помню ее имени, потому что прочти она это - она бы пренепременно отыскала меня и отпиздила. Просто так. Она просто была такая.
Одной из самых запоминающихся личностью был Миша. Миша был высокий, нежирный, без брюха, нормально выглядел, но только когда одет. Он встретил меня в общем коридоре, спустя пару дней моего проживания. Зашел в блок, культурно поздоровался, мы перекинулись парой общих фраз, после чего завязался глубокий разговор с отсылками к Канту, Фрэйду, Диогену. Меня могли бы разводить как дуру, если б я не закончила Лицей Философии. Я действительно понимала, что человек-то не дурак и что его заставило жить в подобном месте - одному богу известно. Как оказалось, богу известно. После часовой полемики Миша ушел переодеться в "домашнее". Миша вышел ко мне в трусах. Там так все ходили. По-домашнему. У Миши на теле не было ни одного живого места кроме шеи и лица. Он был забит тюремными татухами. Там было всё - от куполов до кандалов. Спустя еще пятнадцать минут наших дебатов, от родителей вернулся домой Паша.
Паша был огромный. Я всегда знала, что Паша выходит из лифта. По запаху. У его жены Маши был немного другой запах. Она пахла детскими подгузниками их младшего сына. Они оба не работали и жили с дочерью семи лет и новорожденным малышом. Паша принес пивасик, у Коли был выходной, Марина пришла с работы, собралась нехилая тусовочка в коридоре. Все жрали как могли. Орали, спорили, орал грудной ребенок, его перекрикивала Марина, с Мариной спорил Валера, иногда прибегала Таня и приносила всем колбаски или еще чего-нибудь закусить. Спустя два часа веселья и дебоша, Коля вернулся из туалета с удивленным лицом. На повестке дня встал вопрос " кто измазал стены толчка гоном"! Паша срочно побежал смотреть, пригласил туда их дочь, после подтянулась Марина. В общем, они устроили консилиум вокруг обосраной стены. Они спорили, приводили доводы, оправдывались. Они даже по кругу начинали с фразы "Это не я измазал стену говном потому что..." Когда Паша предъявил Марине, мол обосраная стена - это ее "рук" дело, Марина затеяла драку. За нее вступился Валера. Вслед за Валерой полезла в драку Маша. Безработной Маше быстро прилетело от сидевшего философа Миши. Дралась даже тринадцатилетняя Света.
Если эта запись соберет 300 лайков, я расскажу в следующем посте кто же на самом деле обсрал стену. Сразу признаюсь, дабы отвести от себя подозрения :"Это не я намазала стену говном, потому что я туда старалась вообще не ходить, да и в этот вечер я сидела в кресле и наслаждалась происходящим".
Я готова рассказать еще парочку историй об общагах. Просто собираем 300 лайков. Всё в ваших руках)